МАЛЕНЬКИЕ ЧУДЕСА

"Еще одно, последнее сказанье..." А мне так не хочется прощаться с лесом и о стольких грибах еще не обмолвился ни словечком!

Интересны рядовки осенние: насквозь зеленые зеленушки, беленькие сентябрюшки и почти черные октябрюшки, что стрелами пробиваются к свету, рвут землю...

Есть и грибы - любители подземной тьмы. Они вовсе не показываются на белый свет: в земле родились, в земле растут и зреют. Так живут трюфели - грибы без ножек, без шляпок, круглые, точно картофелины.

Среди них бывают очень вкусные. Это белые трюфели, чуть сероватые или буроватые снаружи, с белой слоистой мякотью. Растут они в конце лета и в начале осени, но редко. Может быть, поэтому в прошлом веке привозили их из других стран (известны были французские). Да найти трюфель не так просто: лиши "плешинка" в траве может выдать его присутствие или запах грибной (теперь, говорят, приучают собак искать этот гриб по запаху).

В нашей полосе чаще встречается не столь приятный черный трюфель, похожий па раздувшийся "корень" подосиновика. Он даже синеет сверху, как подосиновик. Только в самой середине мясистая, с извилистыми волокнами мякоть остается белой.

Черный трюфель вырастает с добрую тыквину. Такой не может удержаться под землей, и его в конце концов выпирает на поверхность.

Еще один трюфель, так называемый олений, растет в песке сосновых лесов. Он мелкий, красноватый, с бородавчатой корочкой. Его совсем не едят: спелый - рассыпается черной пылью, вроде той, что бывает у дождевиков.

Да ведь грибов сотни разных видов, всех не упомянешь! Придется о том лишь сказать, что особо редко и чем-то особым примечательно: найдешь - как на чудо смотришь.

Всегда удовольствие - встретить гриб, необычайный цветом. И пожалуй, всегда приятнее картина: кругом черноногие красноголовики, а меж ними точь-в-точь такие же сложением, вкусом и запахом, только... снежно-белые, чистые снизу доверху, словно их, сотворив, покрасить забыли да так и оставили средь зеленой травы. Лишь на припеке - на ополице, на открытой поляне - они розовеют немного.

Что это? Новая порода грибная?

Нет, все тот же боровик подберезовый и так же синеющий на срезе, но по каким-то мудреным лесным причинам лишенный окраски. Альбинос - бесцветный, - как говорят в науке. С конца мая бывает он там, где к березам примешивается осина с рябиной, а с августа - в черничных сосновых борах с березой.

Похоже, рябина да черника и "белят" гриб чище, чем может выбелить его вода болотная (в моховых болотах, как говорилось уже, не редкость длинноногие кремово-белые подберезовики).

И еще гриб: по всем статьям тот же боровик, но пепельно-серый (замечал я: обычно близ ивняка, что в березовом лесу оказался). Перекрашиваются, бывает, и подосиновики. Тоже встретишь и совсем белые, и серые, только ножка все-таки с красноватинкой.

И даже белые, грибные цари, "красятся" в необычный цвет.

С ополицы, бывает, выскочат на клеверище - и... уже совсем не похожи на своих братьев, что под березами остались. Те загорелые почти до черноты, а эти, хоть и оказались под самым солнцем, ничем не укрытые, желтым-желты, и молодые и старые. Так перекрасили их клеверные корешки, клубеньки...

Нечто подобное наблюдал я у шампиньонов, и тоже на клеверище. Собираешь эти грибы на луговине, по бывшему ржаному полю - они белые, словно снег, а рядом на клеверное поле попали те же самые - бурыми сделались. Иной раз их и новой шампиньонной породой считают по ошибке. Да проверил я: на этом же месте, когда после клевера сеяли овес или рожь, шампиньоны опять чистенькие, беленькие.

Конечно, грибнику, не скованному целью промысловой, стремлением набрать чего-нибудь, да побольше, и каждый гриб - чудо. Не сорвет, пока не налюбуется, как красиво стоит, как ловко в травах да листьях устроился. Да мало ли настоящих причуд грибных за многие годы встретится! То двуногий гриб, то сразу три ноги одну шляпу держат.

Что там три! Встретится и такой чудачок - что сказочный домик с пристройками: с одной стороны нормальная ножка и шляпка, а с другой - с десяток мелких ножек и шляпок. Те вдобавок срослись и с большой соединились, как пристройкам и полагается.

Или, бывает, сверху большого гриба еще маленький - вторым этажом, со своей шляпкой и ножкой. Есть такие, что и вниз головой, кверху ножкой расти ухитряются, будто бросил кто-то один гриб на другой, и он прилип шляпкой к шляпке да так и остался.

"Будто кто-то..." Не обойтись без этих слов, глядя на "ведьмины круги". Идешь поляной лесной - и на тебе: стоят волнушки-волжанки по кругу, словно хоровод водили, да испугались стороннего глаза - остановились, застыли.

А чаще лисички кругом растут, еще чаще - рядовки, опята луговые.

Поздней осенью это бывает, когда "настоящих" грибов, не так много. Тогда и появятся под елками, соснами водянистые грибы цвета разбавленных фиолетовых чернил. Право - прозябли они насквозь под сырым и холодным небом. Зябко смотреть на них, а брать и вовсе не хочется. Но смотришь все-таки, потому что забавны очень и любят рядами стоять, как солдаты в шеренге. А то в "ведьмин круг" замкнется шеренга.

Грибы сами себя выдают: сразу видно - рядовки фиолетовые.

Что же, на безгрибье и это грибы. Не так вкусны, да и не вредны все же.

Чуть раньше, но тоже осенью, и белые рядовки рядами да кругами выстраиваются. На лугу, возле леса, однажды такой круг встретился - глазом еле окинешь. И тесно стоят грибы, шляпка к шляпке. Смерил я шагами поперечник круга - тридцать шагов насчитал. Редко в наших местах такие бывают.

По сухим лугам, возле полей и по сосновым посадкам, нестарым еще, в это время много опят луговых. Гриб тонконогий, мелкий и не такой вкусный, как "взаправдашние" опята, для сбора он тоже неинтересен. Но по искусству объединяться в "ведьмины круги" нет ему равных. Бывает, и простой круг, и круг в круге, и вперехлест один с другим. Иной раз и березку, и сосенку в круг возьмут. Так и нижутся, и нижутся круги по десятку на каких-то ста метрах.

Луговые опята светленькие, сухонькие, со шляпками-шлемиками, молодые - с перепопочкой понизу. И весело, приятно смотреть, как собрались они в хороводы, точно и в самом деле для задорной пляски.

Давно заметил народ это чудо - дивился, гадал, что за сила такая грибы в колдовской круг завела, и в простоте душевной решил наконец: ведьмины это проделки. И пошло: "ведьмин круг".

Чем объяснить всерьез? Я для себя хитро решил: случается, и трава па лугу кругами растет. Удобрилась так земля, что корпи солями выжгло, и сдвинулись травы в сторону, где соль не жжет, а питает. И у грибов, мол, то же. А развилась по кругу грибница - уже и смысла нет ей так держаться, а она живет по привычке. Но, право, жаль объяснения народного, простоты и поэзии в нем! И я сам с собою спорю: может, не прав, может, верно, ходила по ночам старая, расставляла грибы себе на потеху, людям на удивление.

Знаю, скажут сведущие - мол, что тут объяснять, если наука установила окончательно: грибница растет концентрически, потому по концам гифов, по кругу, и вырастают грибы.

Иногда говорят даже, что в любом лесу, если приглядеться, можно увидеть отрезки круга - дуги, по которым грибы расположены.

Можно, конечно, увидеть при большом воображении, по в лесу трудновато грибницам развиваться по всем правилам. На их пути корпи трав и деревьев, да и сами деревья. И почва, что пи шаг, разная. И дороги, тропки лесные...

Странно было бы искать дуги, когда и грибница, бывает, растет всего одной питью; когда она развивается то на припеке лишь, то, наоборот, спрятавшись в тень, то сжимается, то разрастается до бог весть каких далей. Или когда она сплошным ковром заплетает грибное место то вперехлест с другими грибницами, то в два и в три этажа, а то и слоем толщиной на целую четверть, отчего родятся двухэтажные и трехэтажные грибы или сросшиеся вовсе невероятно.

Я верю науке. Может быть, в идеальных тепличных условиях грибница действительно развивается концентрически. Но возможно ли это в лесу? И у всех ли грибов такое развитие грибницы? Ведь кругами растут чаще всего рядовки, луговые опята, говорушки и еще два-три вида осенних грибов, которые совсем неплохо растут и по прямой линии, и даже охотнее, чем по кругу.

Во всяком случае, сильно сомневаюсь, что наука все установила окончательно. Нет, ей придется еще разгадывать многие грибные тайны. А пока, встречая в лесу грибные круги, можно и на ведьму сослаться.

О "нечистом" зашла речь, так самое время вспомнить об одной придумке вездесущего черта. Хоть гриб несъедобный, посмотреть есть на что.

Подойдешь к муравейнику старому, нежилому, зеленым мохом обдернутому, - простоишь час и два, глаз не спуская.

Что в муравейнике? Цветы. Крупные, красивые. Бутоны прямо в земле. Прорвут моховое покрывало, распустятся и глядят на тебя из-под земли темными зрачками больных серых глаз. А иные приподнялись чуть, лепестки легли на мох, и уже не цветы - разложены по муравейнику диковинные матово-стальные звезды с черной шишечкой посредине, словно на крышке чайника, с дырочкой даже. А вот и новое превращение: привстали звезды на лучах-ножках и - уже другие цветы, вроде лилии перевернутой...

Однажды накопали бутонов этих, цветов и звезд, сфотографировали.

Газетчику показали снимок: что, мол, па нем такое? Тот не задумался, ответил с уверенностью:

- Лепнина.

Верно, похоже на лепку. Но как поражен был газетчик, узнав, что "лепила" природа, и без гипса, что это гриб, дождевик-нутревик, или, попросту, чертов табак!

Только черт мог додуматься так свой табак прятать: мягкий кисет обернул толстой, прочной пленкой и под мох в муравейник сунул. Поспевает табак - лопается верхняя оболочка, раскрывается лепестками. Потом сушить надо, и черт поднимает кисет повыше над муравейником. Тронь его теперь - начнет куриться: выпустит в трубочку сажево-черную струйку дыма.

Нутревик не часто встречается в наших лесах. И все-таки есть муравейники, где растет он из года в год. И я всегда сделаю крюк от привычной грибной тропы, посмотрю. Да, наверно, и всякий не прочь полюбоваться темными глазами, глядящими из-под земли, - маленьким лесным дивом.

Другую дивную редкость так и называют "грибным счастьем". Правда, счастье и в том еще, что один этот гриб найдешь - больше искать ничего не захочешь: в одном двести, а то и пятьсот, и семьсот шляпок. В корзину положить - никаким грибам уже места не останется. Да и не нужны никакие, на этот будешь смотреть.

...В середине июля, когда прошли дожди, а солнце палит и палит, от леса только и жди чуда. Даже в городе видишь: на отцветающих липах блестят, словно лаковые, листья - вытопился мед на жаре. Пройди под липами - сладкой моросью брызнет на тебя с листка. Серый асфальт весь в темных медовых каплях - аж липнут подошвы. А в лесу... В лесу и на горьком осиновом листе мед. А из земли прямо-таки прет что ни попало...

Тогда можно встретить и это чудо, что умудряется вырасти па какой-нибудь гнилушке, на кусочке истлевшей коры.

К нам в редакцию зашла женщина. Ставит на стол мой объемистую хозяйственную сумку и осторожно выпрастывает из нее нечто большое, обернутое газетами.

- Это - вам.

Она развернула газетные листы, и перед нами, удивленными, - еж небывалой величины, с доброго барашка. Но вместо иголок на нем - шляпки грибные. Сплошные шляпки. Будто огромнейший еж катился по лесу и навтыкал па иголки серенькие шляпочки. Так плотно навтыкал, что тесно им, одна другую поджимает.

- Где же вы это нашли?

- А за Даниловом.

- И много их там?

- Да нет, один попался, в березняке с елочками. Прямо на земле, в траве вырос... Читала вашу книжку про грибы, у вас про такой ничего не написано. Вот и приехала, привезла.

На этот раз посчастливилось не только даниловцам. Почти такой же "ежище", чуть поменьше, найден был в березняке по Московскому шоссе.

Я раздвигаю нежные "шляпки необыкновенного гриба. Внутри - ветвистые ножки. Всё ножки и ножки, веточки и веточки, и все из одного крепкого корня-коротышки...

Да, видывал я рядовку скученную - такие "кучи", что тоже с ежа будут, а чтоб пятисотголовое диво... Уродит же земля! Изо всех комнат бежали, прослышав: - Что это? Где это?

Гриб, хоть и редкий, известный все нее. И в наших лесах бывает, и в западноевропейских. Иногда называют его "грибом-бараном". Трудно удержаться от искушения назвать так, хотя у настоящего "барана" шляпки срастаются, и каждая - словно руна завиток. Называют и "дрягилем": и в самом деле, нежный, ветвистый, дрожит он всей "грибной охапкой".

Хороший гриб, где бы ни вырос. Встретите - считайте нашли счастье грибное.

Кто пробовал, говорят: "Среднее что-то между грибами и макаронами..." Да не в том суть. А каково удовольствие найти это редкостное чудо, вздрагивающее всеми сотнями шляпок, поразглядывать, посчитать шляпки, а потом бережно положить в корзину, чтоб и другим грибам места не осталось, а потом показывать, удивлять знакомых и встречных!..

Есть и еще чудеса грибные.

Вот сочными язычками - янтарными, серыми, розовыми - и в одиночку, и плотными кучками, то с земли, то над пеньками влажными поднялись красивые грибы - рогатики. Язычок рогатинкой раздвоится на конце - совсем как рожки.

Что делать с рогатиком? Смотреть. Иные так ярко горят! Уверяют, что можно их и сварить, съесть. По вкусу знатоки ставят рогатик в ряд со свинушкой и козляком, с ивишнем и зеленушкой, с лесным шампиньоном и сморчком коническим (строчком).

Другие грибы - "геркулесовы дубинки" - не так цветисты. Оливково-желтые, где-нибудь в старом тенистом ельнике они просто так торчат из палой хвои мягкими палочками не выше мизинца или булавами с карандаш.

Второе имя у них - "лапша грибная". Имя поразительно верное, потому что у грибов этих нет ни шляпок, ни ножек, они всего-навсего полоски тела грибного, точно и впрямь лапша. Но гриб все-таки, с запахом грибным и даже вполне съедобный; можно пробовать для интересу.

Мне нравится пробовать "лапшу". Сохраняя запахи грибов, леса, она хорошо впитывает и всяческие приправы, а по нежности, пожалуй, ни одному грибу не уступит.

В добрую грибную пору, осенью, на открытой полянке "лапшина" вымахает иной раз до полуметра, и тогда верхний конец ее так раздуется, что стоит она самой настоящей дубинкой. Такую не грех взять наравне с грибами первосортными. Только беречь надо особо, чтоб не помялась. И смотреть на нее удовольствие, и в суп грибной положить.

В июле-августе в сыроватом осиннике с елкой встречался мне странный, весь белый кустик. Невелик он, в ладонях уместится, а красив - не налюбуешься. И пышность, и свежесть молочно-белых упругих веток и веточек, и лешачья дремучесть в нем, потому что и вилка стебля, и ветки, и веточки - все в мягкой мохнатой бахроме, словно в инее. А "дух" явно грибной, с едва уловимой примесью запахов свежерубленой осины. Да и весь кустик па поверку - гриб вроде рогатика, и тоже съедобный. Называется он ежевиком коралловидным. Немцы нашли другое слово: astiger - "ветвистый". Тоже хорошо. А попросту можно сказать: белый кустик. Лучшего названия и придумывать не надо.

Я приношу этот гриб домой и ставлю в цветочную вазу. Он может педелю стоять в воде не желтея, чистый и свежий, всем на загляденье, стоять да славить природу-выдумщицу.